Moonwalk, или Лунная походка: Майкл Джексон о себе - Страница 14

Когда мы разучивали еще в Гэри песенки фирмы «Стилтаун, Тито и Джермейну приходилось быть особенно внимательным, потому что они должны были играть во время записи, слушая демонстрационную кассету.

Мы отправились на квартиру к Ричардсу прорепетировать, и он был поражен тем, как хорошо мы подготовились. Ему не пришлось особенно возиться с вокальными аранжировками, которые он придумал, и он решил, что пока мы еще не остыли, надо ехать на студию и записываться. На следующий день мы отправились на студию. Мы были так довольны тем, как у нас получилось, что повезли Берри Горди черновую запись. Когда мы приехали к нему в студию, до вечера было еще далеко. Мы считали, что Берри послушает разок и мы отправимся домой ужинать.

Но был уже час ночи, когда я, наконец, рухнул на заднее сидение машины Ричардса, всю дорогу до дома стараясь прогнать сон. Песня, записанная нами, Горди не понравилась, Мы записали заново каждый отрывок, а затем Горди стал думать, какое изменение внести в аранжировку. Он пробовал с нами новые приемы, как делает школьный хормейстер, заставляя каждого петь так, словно он поет один, хотя в общей массе никого в отдельности отчетливо не слышно. Прорепетировав с группой и переделав музыку, он отвел меня в сторону и объяснил мою партию. Он сказал, чего от меня хочет и как я должен помочь ему добиться желаемого эффекта. Затем он все объяснил Фредди Перрену, которому предстояло вести запись, Берри был непревзойденным мастером в своем деле. Как только сингл был выпущен, мы приступили к записи альбома. Особенно запомнилась нам запись «Я хочу, чтоб ты вернулась», поскольку на одну эту песню ушло больше времени и пленки, чем на все остальные вместе взятые. Вот как работал «Мотаун» в те дни, поскольку Берри настаивал на безупречном исполнении и внимании к деталям. Я никогда не забуду его упорства, В этом был его гений, тогда да и потом — я следил за каждым мгновением записи, ели на ней был Берри, и никогда не забуду, чему научился. Я верен этим принципам до сих пор, Берри был моим учителем, великим учителем. Он умел выделить те крохотные детали, благодаря которым песня становится не просто хорошей, а просто потрясающей.

Для нас с братьями запись в «Мотауне» была увлекательным приключением. Команда авторов шлифовала музыку наших песен по ходу записи, переделывая и лепя песню, доводя ее до совершенства. Мы неделями снова и снова переписывали дорожку, пока не добивались того, чего они хотели. И я сам видел, что получалось все лучше и лучше. Они меняли слова, аранжировки, ритмы, все. Берри позволял им так работать, поскольку сам стремился к совершенству. Думаю, если бы они не занимались этим, то пришлось бы ему. Берри умел это делать. Он мог пойти в комнату, где мы работали, и сказать, как надо сделать и оказывался прав. Просто поразительно.

После того как «Я хочу, чтоб ты вернулась» была выпущена в ноябре 1969 года, за шесть недель было продано два миллиона экземпляров пластинки, и она вышла на первое место. Следующий сингл «Эй-Би-Си» вышел в марте 1970 года, и за недели было продано два миллиона экземпляров. Мне до сих пор нравится это место, где я говорю: «Садись, девчонка! я люблю тебя! Нет, встань, девчонка, покажи-ка, что ты можешь». Когда наш третий сингл «Любовь, что ты спасаешь» в июне 1970 года занял первое место, предсказание Берри сбылось.

Наш следующий сингл «Я буду там» тоже имел большой успех осенью того же года — мы поняли, что можем даже превзойти ожидания Берри и отблагодарить его за его усилия.

Мы с братьями — да и вся наша семья — очень собой гордились. Мы создали новое звучание для следующего десятилетия. Впервые в истории звукозаписи группа подростков выпустила столько хитовых пластинок. У «Пятерки Джексонов» никогда не было конкуренции со стороны ребят нашего возраста. Во времена наших любительских выступлений нам встречалась группа подростков «Пять ступенек лестницы». Они хорошо работали но, казалось, у них не было семейного единства, какое было у нас, и, к сожалению, группа распалась, После того как «Эй-Би Си» попала в списки хитов, начали появляться другие группы, которых записывающие компании гримировали под наш стиль в музыке. Мне все эти группы нравились: «Партридж фэмили» («Семейство Партридж»), «Осмондс», «Дефранко фэмили» («Семейство Дефранко»). Группа «Осмондс» уже стала известной, но они играли музыку совершенно другого стиля — мелодичное пение с хором. Как только мы попали в хиты, остальные группы, довольно быстро перешли на негритянские песни. Мы не имели ничего против. Конкуренция, как мы уже знали, шла на пользу. Наши родные связывали представление о нас с песней «Одно плохое яблоко». Помню, я был такой маленький, что к микрофону приходилось подставлять ящик с моим именем, чтобы я мог дотянуться. Так низко микрофоны не опускались, Сколько детских лет провел я таким образом, стоя на том ящике из-под яблок, и пел, вкладывая в песню всю душу, в то время как ребята моего возраста играли на улице. Как я уже говорил, в те первые дни «Корпорация» в «Мотауне» выпускала и доводила до уровня всю нашу музыку, Помню, много раз я чувствовал, что песню надо исполнять в одном ключе, а продюсеры думали иначе. Но довольно долго я был послушен и ничего по этому поводу не говорил. Наконец настал момент, когда мне надоело слушать чужие указания. Это было в 1972 году, когда мне было четырнадцать лет и мы записывали песню «Заглядывая в окна». Продюсеры хотели, чтобы я пел определенным образом, а я понимал, что они не правы. Неважно, сколько тебе лет, но если ты обладаешь даром и в чем-то понимаешь толк, к тебе должны прислушиваться. Я разозлился на наших продюсеров и очень расстроился. Поэтому я позвонил Берри Горди и пожаловался ему. Я сказал, что мне всегда указывали, как петь и я все время соглашался, но на этот раз они требуют… чтобы я был, как автомат.